«ЭТОТ ВЕЧНЫЙ КЛАССИЦИЗМ»
1 - 2 - 3
«Нет новых истин»,— заявил этот великий бунтовщик (по сути дела, он всего лишь великий классик), которому мы тем но менее обязаны открытиями, определившими ориентацию современной живописи и ведших к организации ощущений через цвет.
Матисс считал своим долгом иллюстрировать эту теорию, вернувшись к теме своего «Десертного стола» 1808 года. В «Синей гармонии», в «Красной гармонии» (собрание Щукина) мы видим художника, освободившегося от заботы о деталях, об объективности живописца, просто ищущего прекрасные полихромные арабески.
В своих остроумных «Воспоминаниях о Пикассо и его друзьях» Фернанда Оливье нарисовала портрет Матисса того времени: «Торжественный, углубленный в себя, с достоинством произносящий «да» или «нет» и тем не менее вступающий в бесконечные дискуссии то с одним, то с другим».
Как мы знаем, Матисс и Пикассо встречались у Сетйнов — Лео, Майкла, Сары и Гертруды, сделавших так много для современного искусства. «Какая жалость! — говорила горничная Гертруды Стейн, глядя на «Обнаженную» Матисса. — Сделать такое из красивой женщины!» И Гертруда Стейн тонко замечала: «Все же она увидела, что это была красивая женщина!»
«Матисс, будучи гораздо старше, серьезнее, осмотрительнее, никогда не разделял идей Пикассо. «Северный полюс» и «Южный полюс», говорил он о себе и Пикассо».
Тридцать лет спустя Франсис Карко не решался говорить с Анри Матиссом о Пикассо: «Как же говорить с ним о Пикассо?.. Былая взаимная неприязнь, лишь увеличившаяся после кубизма, может повлиять на окончание нашего разговора. Напрасно я убеждал себя в том, что спустя годы и благодаря пришедшему успеху у Матисса не осталось и тени недоброжелательности к своему прежнему сопернику, однако я не был в этом уверен».
И тем не менее в то время Карко мог бы, ничем не рискуя, говорить о Пикассо с Анри Матиссом, уже давно достигшим возраста ясности духа. В самом деле, разве Матисс сам, без всяких вопросов не дал ответа 30 июня 1945 года всем, кого это интересует: «В связи с различными современными течениями я вспоминаю об Энгре и Делакруа, которых в их время, казалось, разделяло все, причем настолько, что их ученики могли бы, если б захотели, подраться из-за них на кулаках. Однако сегодня легко увидеть их близость.
Оба выражали себя в «арабеске» и в «цвете». Энгра, с его четко ограниченным и целостным цветом, тогда называли «китайцем, заблудившимся в Париже». Они ковали звенья одной Цени. И только нюансы не позволяют их смешивать».
Значительно раньше Анри Матисс, говоря о «Музыке», уточнил эволюцию своих мыслей по поводу дивизионизма и фовизма, хотя он и не любил, как он написал мне однажды, всяких «измов»:
«Неоимпрессионизм, или, вернее, та его часть, которую назвали дивизионизмом, был первой попыткой систематизировать средства выражения импрессионизма, опираясь только на физику и применяя в основном механические средства, вызывающие чисто физические реакции.
1 - 2 - 3
 Посуда и фрукты на красно-черном ковре. 1906. Холст, масло. Эрмитаж. |  33Голубая обнаженная. 1907. Холст, масло. |  Матрос II. 1906-7. |