Капелла Ванса. Завершение одной жизни. 1951 г.
Керамические панно капеллы Ванса вызвали такое удивление, что я хочу попытаться объяснить. Эти панно составлены из больших плиток обожженной глины, покрытых белой глазурью, с нанесенным на них черным рисунком, таким тонким, что изразцы остаются совсем светлыми. В сочетании черного с белым преобладает белый, такой яркости, что он уравновешивает противоположную стену с витражами от пола до потолка. В витражах отображены в разных вариантах формы растения, характерного для данной местности: кактуса с лапчатыми колючими листьями и желтыми и красными цветами.
Витражи составлены из стекол трех очень определенных цветов: синего ультрамаринового, бутылочно-зеленого и лимонно-желтого; в каждую часть витража входят все три цвета. Эти цвета совершенно обычные по качеству, они приобретают художественную ценность только благодаря своим количественным взаимоотношениям, которые придают им великолепие и одухотворенность.
Простота этих цветов разнообразится различной обработкой поверхности стекол. Желтый цвет сделан матовым, и поэтому он только пропускает свет, но не прозрачен, тогда как зеленый и синий прозрачны и просвечивают насквозь. Непрозрачный желтый цвет останавливает взгляд и удерживает его внутри Капеллы, создавая таким образом первый план пространства, которое начинается в Капелле и, проникая сквозь синие и зеленые стекла, продолжается в окружающих садах. Когда, находясь в Капелле, видишь сквозь витражи человека, проходящего по саду на расстоянии всего одного метра, то кажется, что он находится в другом мире, отличном от мира Капеллы.
Я считаю бесспорной духовную выразительность красок витражей и только затем и пишу о них, чтобы показать разницу между стенами Капеллы, которые декорированы по-разному, но своей противоположностью поддерживают друг друга. От левой стены, полной солнечного света, без теней, мы переходим направо, к стене изразцов. Она предстает перед нами словно большая раскрытая книга, где на белых страницах написаны знаки, объясняющие музыкальную часть, — витражи.
Именно в керамических панно заключается духовный смысл и значение здания. Несмотря на внешне скромный вид, они очень важны, потому что вносят конкретность в созерцательное настроение, какое должно у нас быть в Капелле. Поэтому я должен уточнить характер их композиции.
В их исполнении художник выявил себя совершенно свободно. Предположив сперва, что на этих трех больших поверхностях будут иллюстративные панно, он в процессе работы придал одному из них совершенно другое значение. Речь идет о панно «Крестный путь».
Панно с изображениями св. Доминика и Девы Марии с младенцем Иисусом одинаковы по своему умиротворенному спокойствию и декоративному характеру, а «Крестный путь» — совершенно иной по настроению — он неистов. Здесь художник столкнулся с великой драмой Христа, и она разбудила страстный дух художника. Задумав сначала это панно в том же роде, что и два первых, художник изобразил процессию последовательно расположенными сценами. Но, захваченный пафосом этой глубокой драмы, он изменил порядок своей композиции. Художник естественным образом стал главным действующим лицом: вместо того чтобы отразить драму, он ее пережил и передал в панно свои чувства. Он вполне отдает себе отчет во внезапной перемене настроения зрителя, которую создает переход от спокойствия к драматичности. Но разве страдания Христа — не самый волнующий среди этих трех сюжетов?
Я хотел бы еще прибавить, что воспринял черные и белые одежды монахинь как один из элементов композиции всей Капеллы, а что касается музыки, то громким звукам органа, хотя и красивым, но резким, я предпочел бы нежные женские голоса, возносящие молитвенные песнопения в дрожащем, радужном свете витражей.
 Две вазы с цветами. 1938. Перо, тушь. 28.5 x 37.3 см |  Две девушке на жёлто - красном фоне. 1947. Холст, масло. Фонд Барнса, Линкольнский университет, Мерион, Пенсильвания, США |  Фрукты и кофейник (Анри Матисс) |